Пожарная каланча. Чуть не упали, найден уникальный рисунок!

Вопрос пожарной безопасности, первые сто лет жизни Благовещенска, был самым актуальным. Эта беда могла прийти в любой момент и лишить всего, включая жизни. Это сегодня наше отношение к пожарам изменилось, и страх к ним притупился.

С одной стороны, деревянных домов становится меньше, открытый огонь мы, практически, перестали использовать в отоплении жилищ и приготовлении пищи, городских палов и вовсе не стало. С другой стороны в наших головах сформировалась иллюзия, что даже если что-то и случится, то через минуту примчится МЧС и непременно спасёт меня. Но сто лет назад все было иначе.

Пожары были частым явлением, огонь мог легко стереть с карты города целый квартал. Именно по этому горожане стали строить брандмауэры. Эти «непонятные» кирпичные стены, в деревянных кварталах, до сих пор можно встретить в городе. Именно они должны были отсечь огонь от соседних построек.

Но, помимо профилактики, требовалась и активная борьба с возникшим огнём. Для этих целей создавались пожарные команды и обозы. Для быстрого обнаружения возгорания в 1891 году в городе была построена первая пожарная каланча. Она была в самом центре города, за Городской управой, во дворе нынешнего Электроаппаратного завода.

Круглосуточная служба и высокая каланча позволяли оперативно заметить дым и направить команду. Но город очень быстро рос и расползался по низменности. Первая каланча уже не справлялась с контролем столь обширной территории. Через пять лет в 1896 году появляется вторая пожарная часть с каланчой, которая размещалась в здании полицейского управления на углу улиц Иркутской (Горького) и Благовещенской (Пионерской).

И когда город вплотную подобрался к берегу реки Зея, городская управа в 1909 году инициирует строительство третьей пожарной части на углу улиц Амурской и Семинарской (Политехнической). К моменту постройки в здании уже было проведено электричество, что тогда могли себе позволить не все. Позже, в 1914 году появляется и каланча, ее высота примерно сопоставима с высотой Шадринского собора, который с юга был почти напротив каланчи.

Интересно, что Городская управа выделила на её постройку 4500 рублей, при этом устроила торги и не желала платить такие деньги, ожидая существенного снижения цены. По этой причине были отменены итоги и первых и вторых торгов. Первые торги выиграл крестьянин Аистов, предложив выполнить работы за 4004 рублей.

На вторых торгах было предложено две цены, от Бывалова - 4150 и Кругляка - 4003 рублей. Итоги тоже аннулировали. Через полгода в январе 1914 проходят уже третьи торги. На них Кругляков скинул 23 рубля и предложил 3980 рублей, но тут вступил в торг Чепурин с ценой 3900 рублей. И вроде вот она удача для всех, но появляется крестьянин Рыбаков с ценой 3300 и забирает городской подряд.

За три месяца взметнулась в небо пожарная каланча. Но по окончанию строительства Рыбаков, комиссионно заверив все объемы работ и затрат, обращается в Управу с просьбой уплатить ещё 1900 рублей перерасхода. Как это по-нашему! )) не на этом ли держатся победы с резким понижением цены подряда, чтобы потом с лихвой возместить все снижения?!

Увеличение затрат было связано с изменением проекта, увеличением высоты каланчи и дополнительных требований пожарной комиссии. По заключению городского архитектора, работы, произведенные по требованию строительной и пожарной комиссии, оценивались в сумме 315 рублей 50 копеек, остальные дополнительные затраты — в сумме 1 300 рублей.

Строительная комиссия постановила: «просьбу Рыбакова считать заслуживающей уважения. Расход за добавочныя работы в сумме 315 руб. 50 коп. подлежит оплате. Что же касается дальнейшей просьбы Рыбакова, то ходатайствовать перед Думой о возмещении Рыбакову убытков в сумме исчисленных 1 300 рублей и просить Думу о финансировании на постройку каланчи в размере 1 615 руб. 50 коп».

Но Управа признала и возместила лишь 313,5 рублей, в компенсации прочих трат отказала. Так что Рыбаков, либо остался с неоправданными по прибыли надеждами, либо понёс убытки построив городу последнюю в жизни Благовещенска каланчу.

Пожарная часть.

Заходим в здание, и видим что со времен Советского союза здесь не было существенных изменений. Сейчас здесь располагается типография УВД, из изменений только то что труженицы тыла перешли на современное копировальное оборудование, хотя большая часть их работы - ручной труд.

Так же мало чем изменилось и само здание. Нас доброжелательно встречает заведующий типографии - Елена Кузнецова. Именно заведующий, так прописано в штатном расписании. Из разговора с Еленой мы поняли, что после нас на каланчу так никто больше и не поднимался. Года три назад команда архитекторов поднялась на чердак, но на саму каланчу не решились подняться. Состояние конструкции и вправду «уставшее» и требует, как минимум, обследования.

Многие места внутри типографии следует обходить, так как полы находятся в аварийном состоянии и можно просто провалиться. Первое, с чего мы хотели начать, это подвал, но здесь его нет, так как это была пожарная часть, по сути гараж, где сначала размещался гужевой транспорт, после и автомобильный. Выкапывать подвал, по которому будет ездить тяжёлый транспорт - бессмысленно, поэтому пол, в основном, заливной. Сейчас он зашит деревянными полами, причем в некоторых местах, прям на старые дореволюционные доски.

Впервые в истории проекта наша группа разделилась, так как не все смогли подвергнуть свою жизнь и здоровье опасности, по той причине что ветхая конструкция может не выдержать 5 человек одновременно, поднявшись на самый верх каланчи.

На втором этаже, бывшей Третьей пожарной части, располагается архив. Правда, большая, практически вся, часть огромного архива вывезена, здесь хранится небольшая часть проектно-сметной документации зданий УВД 1970-2000-х годов. Помещения, где раньше жил начальник пожарного депо, пустует. Как, в принципе, и весь второй этаж.

На каланче мы, традиционно, обнаружили вандальные надписи, которым по несколько десятков лет. Но обнаружили и достаточно свежую надпись, сделанную маркером на стекле. Из нее, кроме нецензурных слов (ну как русский человек может не сохранить «член» в веках), сообщается, что: Лева зассал подниматься, но вот Макс и Паха не только поднялись, но и оставили свои номера телефонов. Набрав один из номеров, взявший трубку не подтвердил свой поход на каланчу и авторство этих слов.

Недавно, сотрудники типографии, при разборе библиотеки и помещений типографии, обнаружили рисунок типографии и каланчи. Он сделан со стороны двора и здесь видны строения. Именно по ним можно предположить, что эта работа могла быть выполнена в 1950-70-х годах и, было бы здорово найти автора этого рисунка. Сотрудники типографии передали этот рисунок нам, в дар и он теперь в нашем архиве. Огромное спасибо за такой удивительный экспонат.

В типографии еще сохранилось, хоть и советское, но древнее типографское оборудование, где используется набор слов по буквам, отлитыми в олове. Теперь они используются не для печати текста, только лишь для тиснения.

Вот такой небольшой, но очень дружный коллектив встретил нас в здании бывшего пожарного депо, позволив взглянуть на чудо изнутри и сделать видео снаружи. Мы не говорим прощай, но досвидания, величественная каланча!

Завершая наш поход на каланчу хотим высказать искреннюю благодарность и признательность Андрею Юдину, сотруднику УМВД АО, за содействие и сопровождении нас на памятники архитектуры.

Друзья, куда вы хотели бы еще сходить вместе с нами? Кстати, мы мобильны и, при наличии приглашения, готовы проехать в другие города и населенные пункты Амурской области!

Читайте первым в Инстаграме @amurotgoloski.